Интервью со спартаковцем Дмитрием Стратаном я задумала еще в 2010 году, когда только состоялось его возвращение из «Штурма-2002». Но обстоятельный разговор по разным причинам все время откладывался. И вот наконец мы выбрали день, расположились в уютном кафе, заказали кофе, и настало время включить диктофон.

– Я предпочитаю живое общение, – сразу пояснил Дмитрий. – Мне интересно встретиться в баре с хорошим человеком за бокалом хорошего напитка, обсудить все насущные дела, сыграть в бильярд… Поэтому не понимаю людей, которые пропадают в виртуальном мире. Я и с детьми борюсь, чтобы они не сидели сутками за компьютером. А еще для меня странно, когда человек с помощью СМС поздравляет с днем рождения. Я так не делаю. Если хочу поздравить человека, то поздравлю его лично. Если он далеко, то позвоню, но не буду в двенадцать часов ночи писать сообщение в «Одноклассниках».

– Значит, страница в сети все-таки существует?
– Я ее создал, когда все создавали. Не так давно зашел посмотреть, а у меня там 448 непрочитанных сообщений.

– То есть компьютер не слишком жалуете?
– Ну почему? Интернет – нужная вещь, можно много полезной информации почерпнуть. Хотя сайты о водном поло сейчас принципиально не читаю, по-моему, их делают дилетанты. Когда я решил закончить карьеру в сборной, на меня в Интернете столько грязи вылили, что даже мама изо Львова звонила, переживала.

– Семья по-прежнему живет на Украине?
– Да, родители, сестра с мужем и детьми. Сестра моя, кстати, серьезным журналистом была, о политике писала. Но затем сделала выбор в пользу семьи, чему все очень рады. Теперь я дядя двух племянников.

– И отец двоих детей?
– Да, сыну Дане летом будет двенадцать, он занимается хоккеем. Восьмилетняя Даша увлекается музыкой.

На отдыхе с семьей

– Хотите, чтобы сын стал профессиональным спортсменом?
– Было бы глупо, если б я сказал, что мой ребенок занимается хоккеем для того, чтобы  был здоров. Это бред сумасшедшего, который я иногда слышу от родителей. Отдавая ребенка в хоккей, они думают, что он будет здоров? Это один из самых травмоопасных видов спорта, действительно спорт настоящих мужчин. Я, например, не уверен, что смог бы лечь под шайбу. Когда вижу, с какими синяками домой приходит сын, конечно, очень переживаю. Но ему нравится заниматься хоккеем. И я желаю ему достичь больших высот. Конечно, прогрессировать в Волгограде будет сложно. Нет команды мастеров, нет нормальных условий для тренировок. Построили один «ангар» на весь город, и все. А такие катки должны быть в каждом районе. Но радует, что в школе коллектив тренеров хороший, приняли Даньку тепло.

– Родились во Львове, гражданство имеете российское, а какая у вас национальность?
– Молдаванин.

– И как же вы решились получить российский паспорт?
– Я профессионал. И когда встал вопрос дальнейшего роста, сделал выбор в пользу сборной России. На Украине в тот момент пошло все не тем путем, каким должно было пойти, развал был полный. Решение было не спонтанное, обдуманное. Посоветовался с семьей, переговорил с главным тренером российской сборной, тогда это был Борис Никитич Попов. Он сильно повлиял на ситуацию. И вот в 1997 году я стал россиянином.

– В это время вы уже выступали за волгоградский «Лукойл-Спартак». Как проделали путь изо Львова в город на Волге?
– Транзитом через Словению. После развала СССР я год поиграл в чемпионате Украины, который мы выиграли со львовским «Динамо», и затем уехал в Словению. Там провел два успешных сезона и впервые встретился с Александром Глиняновым, который в то время формировал команду в Волгограде. Он привез спартаковцев на сбор, и они играли с нашими соперниками по чемпионату Словении. Серьезный разговор о переезде в Волгоград у нас с Глиняновым состоялся на Олимпийских играх в Атланте, где я тогда еще представлял Украину. В год моего дебюта в «Спартаке» команда стала чемпионом России, впервые в истории.

– На тот момент у «красно-белых» подобрался неплохой состав, эдакая сборная Союза…
– Не сказал бы, что приезжих было много: я, Ирек Зиннуров, Леша Панфили, Коля Козлов… Остальные – местные ребята. Когда мы выиграли золотые медали, это было феноменальное событие, клубу-то было всего четыре года от роду. Мы поверили в себя! А на следующий сезон попали в Лигу чемпионов.

– Второй чемпионский титул «Лукойл-Спартак» завоевал спустя два года, в 1999-м, после чего команду ждало грандиозное чествование в зале театра музкомедии. Всегда хотелось узнать, как относятся к подобным мероприятиям сами спортсмены. Иногда кажется, что когда они сидят на сцене, им больше всего хочется сквозь нее провалиться.
– Ничего подобного. Немного напрягает подготовка к торжеству, а само чествование – это очень приятно. Приятно не только спортсмену, но и его близким, родителям. Они смотрят и думают: что-то из нашего чада все-таки получилось! Я считаю, подобные мероприятия – это конечный результат всей нашей деятельности, когда реально понимаешь, что твой вид спорта нужен людям. Такого грандиозного чествования, как в музкомедии, в моей богатой истории больше никогда не было. Правда, был еще один повод выделить это событие. В тот год я познакомился с будущей женой Катюшей и пригласил ее на торжество. Но по ковровой дорожке мы шли отдельно, потому что не были еще официальной парой. И все еще переживали, как лучше идти, параллельно или мне впереди…

– Став двукратным чемпионом России в составе «Спартака», вы вдруг решили сменить клуб и отправились во Францию.
– Я уезжал из Волгограда с серьезной травмой. И что подкупило меня в руководителях «Марселя»: они брали  меня, не зная, встану на ноги или нет.

– Но почему же вернулись в Россию, проведя во Франции всего сезон?
– Наверное, за этот шаг жена меня втайне корит до сих пор. Нам были созданы прекрасные условия в Марселе, любое желание клубом исполнялось по мановению волшебной палочки. Мне предлагали четырехлетний контракт, что впоследствии могло перерасти во французское гражданство, которое бы обеспечило нормальную человеческую жизнь моей семье. Но… Я революционер по натуре, я за любую революцию. А когда утром встал, позавтракал, пошел на работу, и так каждый день из года в год… Я так не могу. «Настоящих буйных мало, вот и нету вожаков». В общем,  когда меня позвали в Чехов, где строили команду с нуля, решил рискнуть и вернуться в Россию. Было интересно участвовать в процессе создания клуба, тем более, что цели перед нами стояли самые высокие. Мы выиграли четыре чемпионских титула, Кубок Лен Трофи, дошли до финала четырех Евролиги и доказали всем, что «Штурм-2002» имеет право на существование. За десять лет команда стала грандом отечественного водного поло.

– В «Штурме» был неплохой коллектив?
– В «Штурме» был замечательный коллектив. Особенно в первые годы. Потом начались серьезные финансовые проблемы. Кто-то ушел, кто-то остался. Долги в итоге все выплатили, но задержки были месяца по четыре, так что не на что было кормить семью. В команде удерживало только то, что в конечном результате будет медаль. Наверное, на этом и основывается философия профессионального спорта. Если ты действительно любишь свое дело, то конечная фаза –  это первое место. Мне кажется, победа важнее, чем деньги.

– Знаю, что практически никто из игроков «Штурма-2002» не жил в Чехове, предпочитали Москву.
– Мы с семьей жили в Люберцах. В Чехов я ездил на тренировки и на матчи. Не составляло никакого труда на машине преодолевать 110 километров туда и 110 обратно.

– В «Штурме-2002» долгие годы «капитанит» Сергей Гарбузов, который тоже не отличается покладистым характером. Как два «буйных» уживались в одной команде?
–  Гарбузов был другом Сергея Евстигнеева, а Евстигнеев в юниорской сборной Советского Союза был нашим капитаном команды. Поэтому  мы дружим с 13 лет. И когда сошлись вместе в одном клубе, а впервые это случилось в «Марселе», то делить нам было нечего. Характер буйный у нас не в отношении друг друга, а для тех, кто нас кусает. Не зря же мы с Гарбузовым вместе поддержали сборную и пытались помочь команде, чтобы она осталась на плаву. Но тема сборной – это отдельный разговор.

В сборной образца 2011 года

– Так давайте поговорим.
– Сборная – это вершина айсберга. А проблемы начинаются с детского спорта. Посмотрите, где сейчас находится российское водное поло и на каком оно пути развития. Возьмите Черногорию, куда мы ездили на игру с «Ядраном». Могу точно сказать, что тамошние молодые ребята на правильном пути. Я вижу, как у них глаза горят, когда они входят в воду, как они играют. Много пока недочетов, но надо отдать им должное, они растут. И это при том, что я очень скептически отношусь к черногорскому водному поло, так как оно всегда находилось в тени сербской школы, давшей миру много звезд. Но возьмите Андрийю Прлаиновича, который выступал за «Ядран». Он был маленьким мальчиком, тренировался у Петара Поробича, оставался, как мы в свое время, после  занятий и работал индивидуально. И теперь он играет в самом великом клубе мира «Про Рекко».

– Почему из россиян сейчас практически никто не задействован в зарубежных клубах? Насколько помню, в конце девяностых – начале двухтысячных очень много наших игроков выступало в Европе: Франции, Хорватии, Греции, Италии…
– Нет спроса, российские игроки никому не нужны. Хотя есть пара-тройка ребят, которых бы могли пригласить иностранные команды, но и то с перспективой года. То есть сезон парень бы там поиграл, поднабрался мастерства и только потом начал бы приносить пользу.

– А нужно ли российским ватерполистам уезжать за границу, ведь тогда ослабнет внутренний чемпионат?
– Свято место пусто не бывает, на смену одним игрокам придут другие. Но стажировка за  рубежом дает многое. В 2002-м сборная России выиграла Мировую лигу и Кубок мира во многом благодаря тому, что семь ватерполистов выступали тогда в иностранных чемпионатах.

– Если за границей было хорошо, то почему же все вернулись?
– Причина банальная – деньги. В России с приходом понятно кого открылись сумасшедшие финансовые потоки. Другой вопрос, что в стране направили эти деньги в неправильное русло. Покупая лучших игроков мира, забыли о детях. И я говорю не только про водное поло, но и про другие виды спорта: волейбол, баскетбол, футбол.

 – Но говорилось как: на примере своих заслуженных мастеров спорта мы будем учить подрастающую молодежь…
– Учить надо в детстве, а не тогда, когда игрок попадает в коллектив мастеров. Сейчас большинство ребят приходит в главную команду с недоделанной базой, и главному тренеру приходится тратить время, чтобы довести игрока до необходимого уровня. Наставник отвлекается от своей первостепенной задачи – тренировать команду, и в итоге получается ни то ни се.

– А что мешает игроку совершенствоваться самостоятельно, без тренеров? Тем более, что есть доступ к видеоинформации, можно наблюдать за лучшими ватерполистами мира.
– Что значит учиться на видео? Все равно, что поставить ребенку видеокассету с буквами, и пусть он учит алфавит. Это неправильно. Лучше развивать тренеров. Ведущие наставники мира регулярно делятся опытом, проводят семинары. Но кто из россиян на эти семинары ездит? Наши учителя застыли в своем времени и не прогрессируют. Когда  «Спартак» в феврале был на сборе в Венгрии, в Голландии проходил чемпионат Европы по водному поло. И мы смотрели матчи каждый день, а затем обсуждали за завтраком, за обедом, за ужином. Но лучше бы было, если б клуб нашел возможность отправить в Голландию детского тренера с видеокамерой, чтобы он там прошел стажировку. А еще лучше, чтобы несколько детских тренеров, и не только волгоградских, но и из других регионов страны. Тогда бы процесс пошел.

– Какая Европа! На Кубке России детских тренеров не видели, а ведь соревновались восемь лучших команд страны. Но самое ужасное, что на кубковых матчах не было юных ватерполистов.

– Молодежи неинтересно смотреть, как играют другие мастера. На команду своего города, может, еще соберутся, а на чужие вряд ли.

– Когда вы были ребенком, ходили на игры старших?
– В приказном порядке. Когда тур чемпионата СССР проходил во Львове, мы посещали  все матчи, не только когда играло местное «Динамо».  Больше скажу, когда возвращались наши старшие юноши с первенства страны, мы встречали их на вокзале, даже если они не занимали первое место. Таким образом строилась преемственность поколений.  Я не могу осуждать нынешних ребят, говорить, что наше поколение было лучше, а предыдущее – еще лучше… Дело не в поколении. Дело в том, кто ведет это поколение, кто управляет им. А в управлении сейчас те люди, которые работают по принципу моя хата с краю.

– Значит, пресловутая туровая система досталась нам в наследство от союзных времен?
– В СССР в водное поло играли только турами. Все упиралось в финансы и большие расстояния. Команда не могла позволить себе роскоши приехать на одну игру. Хотя, думаю, все можно было решить. Нынешний чемпионат России мы тоже начали по системе туров, однако после того, как сборная не смогла пробиться на чемпионат Европы, приняли решение играть с разъездами.

– Но разве национальный чемпионат – не самостоятельный турнир? Неужели все подчинено интересам сборной?
– Да, и не только в России. Один тренер как-то сказал: моя задача – воспитать игрока для сборной. Все остальное мне неинтересно. И это говорил тренер команды чемпионов. Никогда не думал, что такое от него услышу. Тогда я понял, насколько велика разница между советской системой подготовки в спорте и российской. Ведь было в истории России время, когда некоторые клубы всеми правдами и неправдами пытались сделать так, чтобы игрок за сборную не выступал: мало ли, травмируется, а за него деньги такие уплачены.

– Если мы затронули тему финансов,  то раскройте секрет, какова средняя заработная плата в европейских клубах.
– В ватерпольном мире только один клуб, в котором гонорары зашкаливают. Это чемпион всех времен и народов «Про Рекко». Такова политика хозяина команды. Если брать другие клубы, то средняя заработная плата среднего игрока составляет от 40 до 80 тысяч евро за сезон. Видите, насколько водное поло далеко от других видов спорта в денежном смысле? Есть, конечно, топ-игроки, их зарплата колеблется от 200 до 300 тысяч евро в год.

– Возвращаясь к сборной, что же произошло, когда ряд ведущих игроков оказался за бортом национальной команды?
– Надуманного СМИ массового отказа ватерполистов выступать за Россию не было. Просто истерия. В то время между тренерами была борьба за место под солнцем, и все это вылилось в странную ситуацию, которую до сих пор не удалось «разрулить». Мое мнение: чтобы наладить дело в сборной, нужно по примеру других видов спорта ввести государственного тренера, который бы выстроил единую систему подготовки, начиная от юношеских сборных команд, заканчивая мужской. А на пост тренера главной сборной нужно назначить независимого от работы в российском клубе иностранного специалиста.

– Обидно, что сборная второй цикл не попадает на Олимпиаду?
– Увы, детская мечта сыграть на пяти Олимпиадах не сбылась.

– Вам не кажется, что Олимпийские игры стали профанацией и они уже не несут ту идею, которую выражал Пьер де Кубертен, – главное не победа, а участие. Все в итоге свелось к деньгам, за победу в России обещают баснословные гонорары.
– Не знаю, профанация это или нет, но я бы многое отдал, чтобы еще раз попасть на Олимпийские игры.  Мне кажется, если спросить олимпийских чемпионов, то вряд ли они думали о деньгах в тот момент, когда выходили на старт. Я  не верю, что меняется менталитет в отношении Игр. Олимпиада – это та единственная вещь, которая, может быть, осталась на самом деле. Да, поменялось время, изменились ценности. У людей есть семьи, семьи надо кормить. Обернитесь кругом, за  все надо платить: за то, что дышишь, за то, что водишь машину,  за то, что ребенок в школу ходит… И почему спортсмен не должен за свой труд получать деньги? Ведь он вкладывает в это дело свое здоровье, свою жизнь, жертвуя порой близкими людьми. Мне супруга как-то сказала: ты живешь своей жизнью, а я живу твоей. И я задумался над этим. Действительно, ради медалей мы иногда переступаем через желания других. Поэтому финансовое благополучие – хоть какая-то компенсация нашим семьям за то, что мы постоянно пропадаем на сборах, за то, что к сорока годам практически инвалиды… А профессиональные спортсмены к завершению карьеры в большинстве своем действительно инвалиды. Я, например, к 33 годам перенес восемь операций. Три из них были кардинальные, которые могли изменить всю жизнь. Поэтому, когда есть возможность, нужно заработать впрок. Вот сейчас закончу карьеру, и чем я буду заниматься?

– Останетесь работать в структуре клуба детским тренером.
– Это в лучшем случае! Вот я закончил и буду работать тренером, передавать накопленные знания детям. Но таких вариантов мало или вообще нет. Поэтому все играют до последнего.

– И не дают дорогу молодым…
– Да ладно вам. Можно, конечно, «старикам» типа меня или Сергея Гарбузова, Леши Панфили, Коли Максимова сейчас сойти со сцены. Но давайте сравним профессиональные качества игроков нашего поколения и молодых. Да, может, у нас исчезает где-то быстрота,  но даже по физическим данным мы рядышком с нынешними юниорами. А так не должно быть, чтобы сорокалетний мужчина был наравне с 20-летним юношей. Это мы рассмотрели физическую форму, а психологическую? Я встречаю парней, у которых в 20 лет даже азарта нет в глазах. Конечно, ребята в команде иногда подшучивают: «песок за собой подберите». Но думаю, мы еще дадим фору молодым.

– Раньше вы чаще забивали.
– Да, более агрессивно играл, потому что голы возбуждали. Я по-прежнему стабильно забиваю за матч один-два гола, но теперь получаю больше удовольствия, когда отдаю какой-нибудь фантастический пас, с которого отличается мой товарищ, или в защите делаю сложный перехват, после чего начинается контратака. Вот это, что называется, экстаз.

– То есть вас можно назвать чистым плеймейкером.
– Не совсем. Я был и остаюсь универсальным ватерполистом, которому иногда приходится закрывать проблемные места. В «Штурме-2002» чаще играл второго центрального нападающего. А в «Спартак» вернулся во многом из-за того, что здесь есть два «столба»: Андрей Рекечинский и Сергей Лисунов, так что могу заниматься любимым делом – творить. Правда, в этом сезоне из-за травм ребят мне вновь приходится играть центрфорварда.

– Это амплуа довольно специфичное.
–  Еще пару лет назад было, что в клубе лишь два человека знали, как «зайти на столба». А сейчас в ведущих европейских командах это может каждый игрок. И это отличительная черта нынешнего водного поло по сравнению с тем, которое было лет десять назад. Мое четкое убеждение, что восемьдесят процентов команды должны быть универсальными игроками, которые и в любой точке нападения сыграть смогут, и при лишнем не затеряются, и в обороне помогут. Только в этом случае будет успех.

– Раньше правила водного поло были другие. Периоды меньше, времени на атаку больше…
– Сейчас играть интереснее, правда, намного тяжелее. Период длится восемь минут, это во-первых, а во-вторых, нет угловых, только если мяч уйдет от вратаря за пределы площадки. И вот это в корне поменяло все водное поло. Физические кондиции игроков вышли на передний план. Раньше можно было умнее сыграть, пробить специально в блок, заработать угловой, и таким образом выгадать время на атаку. То есть еще 35 секунд практически отдыхать, а не плыть к своим воротам в бешеном темпе. Сейчас же любое попадание мячом не в голкипера – это переход. Можете представить себе, в каком цейтноте находится команда.

–  Мне кажется, что за 30 секунд мало что можно создать в позиционном нападении. Пока доплывешь до ворот, время уже заканчивается.
– Согласен. Полминуты при тех скоростях, которые сейчас есть, маловато. Но это очень ускорило игру, и, думаю, через некоторое время  ватерполисты окончательно приспособятся. Почему произошли перемены? Из-за телеформата. Потому что не было динамики игры. Люди, которые были не в теме, просто засыпали перед телевизором. Сейчас водное поло смотреть стало интереснее. К счастью, все в жизни прогрессирует. Если раньше была электронная игра «Ну, погоди!» и я считал, что это пик информационных технологий, то  сейчас, когда беру у сына айпад, то понимаю, какой произошел переворот, сколько новых открытий еще впереди. Не могут соперничать двадцатый и двадцать первый век. Так же, как и поколения. Я, например, смотрю водное поло, которое было 20 лет назад, и мне скучно. Лет через 15 будут про нас думать: ну что за черепахи. А мне-то кажется, мы такие быстрые, такие скоростные, мячи летают. Или взять великих советских  хоккеистов, такое чувство, что их снимали в замедленном режиме. Если раньше в игровых видах спорта на обработку информации было 1,5–2 секунды, то сейчас мгновение. Чуть-чуть зазевался, чуть-чуть не в форме – и все, уже контратака, уже тебе забили.

– Про вашу молодость, которая пришлась на первый период пребывания в «Спартаке», ходят байки.
– Что было, то было. Молодость, она на то и дается. В 50 лет ты впервые не попробуешь ночной клуб. Это надо делать либо в юности, либо уже не делать никогда. Была такая шутка в КВН. «Почему в России не придумали бумеранг? А зачем нам бумеранг, у нас грабли есть».  Так вот, у каждого свои грабли. Пока сам сто раз не разобьешь нос, ни один человек в мире не сможет указать тебе правильный путь.

– А как же спортивный режим?
– Что такое спортивный режим? Надеть шапку, когда на улице -20°С, потренироваться, прийти домой и лечь спать?

– В понимании многих идеальный спортсмен именно такой.
– Нет, никогда. Как раз из таких настоящие спортсмены не вырастают. Человек должен жить разносторонне. Есть вещи, которые хочется узнать, посмотреть, потрогать, тем более, когда мальчик взрослеет. Я никогда не скажу, что не пробовал сигарету и не пил вина, потому что это неправда. Другое дело, что должны быть расставлены приоритеты. Если  главным в жизни является развлечение, то тогда не нужно заниматься спортом. А если приоритет – это сборная, это медаль, это профессионализм в своем виде, то делай все что хочешь, если это не мешает добиваться цели. Я в телефоне храню СМС, смысл которого мне близок по духу: «Жизнь коротка, нарушай правила. Прощай быстро. Смейся неудержимо. Целуй медленно. Танцуй, будто никто не смотрит. Пой, будто никто не слышит. Люби, будто никто не причинял тебе боль никогда. Ведь жизнь дается человеку один раз, и прожить ее надо так, чтобы там, наверху, одурели и сказали: а ну-ка повтори!»

Марина Ткач, «Спорт-ревю Поволжья»

---

Дмитрий Стратан

Заслуженный мастер спорта.
Родился 24 января 1975 года во Львове.

Клубная карьера
В команде мастеров львовского «Динамо» с 16 лет. Чемпион Украины в составе львовского «Динамо» (1994). Чемпион Словении и обладатель Кубка Словении в составе «Копера» (1995). Вице-чемпион Франции в составе «Марселя» (2002). Чемпион России (1997, 1999, 2011) и обладатель Кубка России (1998, 2000) в составе волгоградского «Спартака». Чемпион России (2005, 2006, 2008, 2009) и обладатель Кубка России (2006, 2008) в составе «Штурма-2002» (МО). Победитель Кубка Лен Трофи в составе «Штурма-2002» (2008).

Карьера в сборной России
Серебряный призер Олимпийских игр в Сиднее (2000). Бронзовый призер Олимпийских игр в Афинах (2004). Победитель Кубка мира (2002). Победитель Мировой лиги (2002). Победитель Игр доброй воли (1998). Бронзовый призер чемпионата Европы (1997).